Глава 5
Юридическое обоснование суверенитета Абхазии

5.4. Государственность

Государственность — особый признак, которым отмечено историческое развитие страны, нации, сумевшей создать собственное или восстановить утраченное в силу различных причин свое государство. Это не только достояние общества и показатель его развития, но и идеология, общественная, политическая и культурная ориентация, направляющая страну на развитие государства, его защиту, и др. Основные символические признаки государственности это использование официального государственного языка, эмблематики (герба, гимна, флага) и специфических форм государственной (политической) организации общества (формы правления, государственного строя, политических отношений, структур власти и т. д.) [1]. И хотя проблема государственности всегда является острой, особенно в переходные периоды становления государств, что связано с распадом империй и государственных союзов, Абхазия уже прошла этот путь.

Мировой опыт государственного строительства выявил ряд важнейших факторов легитимного формирования и существования государств. К ним относятся наличие непосредственной связи народа с территорией проживания, т. е. право народа на данную территорию, стремление народа к политическому самоопределению, т. е. к формированию публичной власти, способность народа обеспечить функционирование государства. Все эти факторы реальны в отношении Абхазского государства. Абхазское государство — и то, которому двенадцать веков, и то, которое воссоздано в 90-е гг. XX в., — образовано абхазским народом на своей родине; оно самостоятельно и успешно функционировало в различных исторических условиях. В ходе своего развития абхазская государственность изменяла свои формы и конкретное наполнение, порой ослабевала до крайне низкого уровня и даже прерывалась, но никогда не исчезала из сознания народа. Политическая воля абхазского народа к обеспечению суверенности, выраженная в многочисленных фактах на протяжении веков, всегда была и остается залогом существования его государства [2].

Принятие Грузией постановлений, дезавуирующих ранее принятые официальные государственные решения, начиная с 1921 г. существенно облегчили работу по выявлению доказательной базы в вопросе наличия необходимых условий государственности Абхазии. В поле зрения попадали только три года — с 1918 по 1921 г., поскольку до этого времени Грузия как государство еще не существовала, а после этого времени, по ее собственному представлению и признанию, перестала существовать как независимое суверенное государство и аннулировала все решения, принимавшиеся до 1990 г., т. е. в период нахождения ее в составе СССР.

Приводим выдержку из постановления Верховного Совета Грузинской ССР от 9 марта 1990 г.:

"Верховный Совет Грузинской ССР, подтверждая заключение Комиссии ВС ГССР по вопросам политической и правовой оценки нарушения договора, заключенного между Грузией и Советской Россией 7 мая 1920 года, признает, что ввод войск Советской России в Грузию в феврале 1921 года и занятие всей территории являлось с правовой точки зрения военным вмешательством (интервенцией) и оккупацией с целью свержения существующего политического строя, а с политической точки зрения — фактической аннексией; осуждая оккупацию и фактическую аннексию Грузии Советской Россией как международное преступление, стремиться к аннулированию последствий нарушения Договора от 7 мая 1920 года для Грузии и к восстановлению прав Грузии, признанных Советской Россией этим договором, — ВС ГССР объявляет незаконным и недействительным Союзный рабоче-крестьянский договор между ГССР и РСФСР от 21 мая 1921 года и союзный договор об образовании Федеративного Союза Социалистических Республик Закавказья от 12 марта 1922 года.
...Начать переговоры о восстановлении независимого Грузинского государства, поскольку Договор об образовании СССР от 30 декабря 1922 года является в отношении Грузии незаконным.
Председатель Президиума ВС ГССР Г. Гумбаридзе
Секретарь Президиума ВС ГССР В. Кварцхелия
Тбилиси, 9 марта 1990 г. ".

Следует обратить внимание на то, что руководство Грузии, дезавуируя все постановления, законы и указы, как собственные, так и СССР, отталкивается от Договора, заключенного между Грузинской Демократической Республикой и РСФСР 7 мая 1920 г., который по отношению к Абхазии является незаконным, о чем мы писали раньше, поскольку:

• этим Договором в состав Грузии была включена территория княжества Абхазия, независимого государства, вошедшего под покровительство Российской империи de jure и de facto суверенным, которое позже та же Российская империя включила в виде Сухумского военного округа, а затем в состав Кутаисского губернаторства, что никоим образом не давало права ни России, ни тем более РСФСР вольно распоряжаться указанной территорией, государством и ее народом;
• в период подписания Договора от 7 мая 1920 г. Абхазия была оккупирована грузинскими войсками (с которыми народ страны вел войну за свое освобождение от колониального ига); под давлением военной администрации Грузии был насильственно изменен состав правительства Абхазии и приняты нелегитимные акты (не утвержденные правительством и Конституцией Абхазии), позже неправомерно используемые грузинскими оккупантами для оправдания своего присутствия на абхазской земле; по этой причине отсутствуют правовые основы использования любых мотивировок, излагаемых грузинской стороной, направленных на насильственное включение Абхазии в ее состав;
• обвиняя Советскую Россию в нарушении Договора от 7 мая 1920 г., Грузия в качестве основной претензии выставляет факт противозаконного ввода советских войск на территорию Грузии. Однако секретные пункты этого договора предопределили по соглашению с грузинскими социал-демократами и их правительством право на деятельность большевистского, коммунистического движения в Грузии, которое, как и в России, свергло меньшевистский режим. Следовательно, расправляясь с коммунистическим режимом на своей территории, Грузия также нарушила положения указанного Договора;
• начиная с марта—апреля 1918 г. в нарушение всех договоров и соглашений национал-шовинистическое правительство Грузии вело непрерывные действия, направленные на военный захват территории Абхазии, ее оккупацию и аннексию, изменение законного государственного строя и превращение суверенного государства в колониальный придаток Грузии.

Международное право не признает законность внутри- и межгосударственных документов, принятых государством в период его военной оккупации и политической аннексии, поэтому все указы и постановления, принятые Грузией в отношении суверенного государства Абхазия, а также решения, принятые государственными структурами Абхазии при участии и под давлением грузинской военной администрации в период с 26 мая 1918 г. и до окончания грузинской оккупации в 1921 г., а также в последующие годы, являются ничтожными с самого начала, недействительными и не имеющими юридической силы и должны быть дезавуированы правительством Республики Абхазии.

В таблице 8 представлены основные вехи эволюции государственности Абхазии до 1922 г., включая развитие грузино-абхазских отношений.

В соответствии с изложенными выше материалами можно выделить основные положения, de jure и de facto подтверждающие политический, государственный и территориальный суверенитет Абхазии начиная с 1810 г. по настоящее время. Как отмечает Ф. Дзапшба, Абхазия и Грузия — два самостоятельных государства, находившихся в разное время в самых разных отношениях. Последние двести лет их судьба тесно связана с Россией. При этом в конце XVIII в. Грузия (?) входит под покровительство России, а Абхазия получает его в начале XIX в. Каждая страна делает свой выбор самостоятельно, независимо друг от друга, как суверенное государство. Также самостоятельно друг от друга они провозгласили новую государственность после распада царской России [3].

Следовательно, на момент образования в Закавказье нового государства — Грузии (26 мая 1918 г.), объединившего ряд прежде независимых закавказских княжеств, Абхазия существовала как суверенное независимое государство со всеми необходимыми атрибутами государственности: собственной Конституцией, парламентом, обеспечивающим законотворческую деятельность в стране, и законопослушным населением, исполняющим эти законы. Являясь субъектом международного права, Абхазия заключала в этот период международные договоры и соглашения на правах равноправного субъекта отношений.

В рассматриваемый период Абхазия завоевывалась соседними государствами (Турция, 1853—1856 гг.) и подвергалась карательным акциям со стороны царской России (1861—1918 гг.), но даже в эти трудные времена для страны Абхазия в период между 1810 и 1918 гг. не передавала никому своего суверенитета.

С принятием Грузией правительственных решений о том, что все государственно-правовые акты, принятые за время после 1921 и до 1991 гг., провозглашались нелегитимными и потерявшими юридическую силу, а также на основании того, что Абхазия с 21 марта 1921 г. восстановила свой суверенитет и государственность в виде Советской Социалистической Республики в составе СССР, период, следующий за указанной выше датой, не рассматривается.

Остается обсудить правовую сторону всех документов, определяющих взаимоотношения Абхазии и Грузии в промежутке времени между 26 мая 1918 г. и 25 февраля 1921 г., когда, по представлениям Грузии, она потеряла свой суверенитет, войдя в состав СССР.

С принятием Акта о независимости Грузии и образованием государства Грузия 26 мая 1918 г. в документе, утвердившем этот факт, отсутствует какое-либо упоминание об Абхазии (то же и в документах, определяющих положение как Картло-Кахетии, так и Абхазии на момент их вхождения под покровительство России в конце XVIII — начале XIX в.), поскольку последняя в этот период являлась суверенным государством, субъектом международного права. Взаимоотношения с Грузией строились на равноправных межгосударственных отношениях в соответствии с  Соглашением  от 9 февраля 1918 г.

Что же касается принятых в этот период Абхазским народным советом различного рода  Актов , вводящих Абхазию в состав Грузии, а также вариантов конституций, принимаемых Грузией односторонне и ставящих задачу одностороннего включения Абхазии в ее состав, то в юридическом плане эти документы ничтожны и с самого начала, поскольку ни один из них не прошел ратификацию или окончательное утверждение каждого документа как международного договора высшим органом государства (Абхазией) или его главой и, следовательно, обязательство на их выполнение не закреплено ни в международно-правовом плане, ни в пределах норм национального права.

Кроме того, все эти действия Грузии, предпринимавшиеся в отношении Абхазии, как уже говорилось, происходили в условиях военной ее оккупации и попытки аннексии, т. е. происходило навязывание Грузией своей воли, своих условий Абхазии с использованием насилия, стечения тяжелых обстоятельств, при этом на крайне невыгодных для последней условиях. Поэтому все подписанные либо подготовленные в этот период документы, затрагивающие вопросы суверенитета, государственности и независимости Абхазии, а также ее территориальной целостности, должны рассматриваться как кабальная сделка.

4 марта 1921 г. в Абхазии установилась советская власть и страна снова стала суверенным, независимым государством, субъектом международного права. Так как ратификации Положения об автономном управлении Абхазией не произошло и оно не было подтверждено Конституцией Абхазии, суверенитет и государственность Абхазии нарушены не были. Абхазия была и продолжала оставаться независимым государством, субъектом международного права до настоящего времени. Последняя Конституция Абхазии подтверждает этот факт. Термин «самопровозглашенная республика» в приложении к Абхазии неправомерен, поскольку она начиная с 1810 г. юридически являлась и является суверенным государством, что подтверждено юридическими документами, и своей суверенности никому и никогда добровольно не передавала.

В период революционных преобразований в процессе развала СССР Абхазия восстановила свой суверенитет, который de jure и de facto признается многими странами мира, дружественными республике. В этом плане справедливыми являются слова, сказанные А. Сумбатовым, правда, по другому поводу 100 лет назад. В приложении к нашей проблеме это звучит так: если даже признать за основание фактическое обладание в период 1918—1921 гг. и позже, после 1922 г., Грузии Абхазией и не разбираться в степени законной силы акта инкорпорации с точки зрения догм и исторических прецедентов международного права, а его признать достаточно, то все же объединение Грузии с Абхазией является немыслимым, потому что не существует того политического единства, которое пытается навязать Грузия. Это особенно проявилось с 1992 г., когда грузинская агрессия прервала en realite связь между ними. Абхазия, отложившись от Грузии, сказала себе и миру, что раз она стала свободной волей судьбы, то она пока не хочет больше брака ни с кем ни по любви, ни по принуждению, т. е. что она независима, что после того, как распалось единое целое — СССР, вместе с которым и за который она боролась до конца, она больше не хочет борьбы с кем бы то ни было, при условии, что не трогают ее земли, т. е. что она нейтральна [4].

Абхазия не только боролась за СССР, а позже — за Российскую Федерацию, но она с ней и мыслилась. И она сохранила это отношение до конца, даже в те дни, когда Советскому Союзу грозила опасность разложения, распада. Но центробежная сила перестройки и реформирования колосса росла, и Абхазия отошла от СССР последней. Чисто реально объединяющей силой этих стран являлось их соседство как по суше, так и по морю, близкое единство их славянского массива, историческое объединение их отдельных групп, их взаимного тяготения друг к другу, их переплетения духовных, экономических интересов. Слишком много жизненных нитей, материальных и духовных, протянулось между ними.

Тезис о праве народов на самоопределение постоянно забывают все политические или государственные лица, в том числе определяющие развитие межгосударственных отношений на уровне ООН, ПАСЕ и проч. Какие бы решения не принимали те или иные правительства и структуры мирового сообщества, Абхазия имеет все основания настаивать на восстановлении и признании своей полной независимости. Как она распорядится и справится с ней — это ее личное дело, дело ее державных прав над своею судьбой.

Все изложенные документы подтверждают отсутствие каких-либо юридических препятствий на самоопределение абхазского народа, а также наличие факта уже имеющегося суверенитета, территориальной целостности и политической независимости Республики Абхазии, государства — субъекта международного права. Кроме того, если Грузия в своих притязаниях на обретение суверенитета в качестве основного аргумента приводит факт ее колониальной зависимости от Российской империи в период с 1801 по 1917 г. и от РСФСР и Советского Союза с 1921 по 1990 г., то у Абхазии имеются такие же, если не более весомые аргументы, а именно: Абхазия, изначально являясь суверенным независимым государством, находилась в период с 1864 по 1917 г. в аналогичной колониальной зависимости от Российкой империи, а начиная с 1918 г. и практически все последующие годы до развала СССР являлась колонией Грузии, которая использовала и продолжает использовать для колонизации Абхазии все противоправные средства: военную и политическую экспансию, агрессию, необъявленные войны, прямую оккупацию страны, демографическую диверсию и геноцид абхазского народа.

В капитальной работе по исследованию причин возможного влияния на потерю суверенитета таких обстоятельств, как оккупация и аннексия государства, С. В. Черниченко показывает, что такие характеристики, как суверенитет, личность и правосубъектность государства, тесно связаны друг с другом. При этом под термином "личность государства" понимается роль персоналий в руководстве страной и ее позиция в определении государственной политики, т. е. определяется лицо государства через осуществление вектора воли отдельных представителей государства и социальных групп.

В период полной оккупации страны, даже если государство гибнет, теряя свою личность, лицо оно не теряет, сохраняет свою правосубъектность, так как с потерей государственности сохраняются компоненты государства — территория страны и ее население как субъекты международного права. Если народ, являющийся источником суверенитета государства, сохранен, считается, что и суверенитет государства, как и его правосубъектность, de jure сохранены. В этом случае государство de facto теряет только дееспособность, поскольку общество, породившее это государство, сохраняется и при наступлении благоприятных условий, корни государства дадут новые побеги. Легко разрушить оккупацией государственные структуры, сложнее — экономические взаимосвязи и невозможно — духовные связи общества, его культуру. Этот тезис подтвержден практикой эволюции государства Абхазия, подвергшегося воздействию военной, экономической и иной экспансии со стороны Грузии в период с 1918 по 1993 г., и убеждает, что даже длительный период утраты личности государства, его международной правосубъектности и его "воскрешение" зависят от объективных и субъективных факторов [5].

К объективным относятся собственная территория, население и его культурно-психологические корни, определяющие приверженность к стране, нации, готовность жертвовать жизнью во имя независимости своей Родины. В этом случае термин "страна" употребляется как синоним термина "государство". Определенная территория начинает называться страной, если на ней проживает население, объединенное национальными, этническими, культурными, политическими и экономическими связями, образующее относительно устойчивое общество. Если такое общество исчезает, связи рвутся, а население рассредоточивается или вливается в более крупные общества. В лучшем случае сохраняется название страны как провинции или географического района. В нашей работе мы показываем, что вся деятельность руководства Грузии во все периоды его взаимоотношений с Абхазией была направлена именно на разрушение устойчивого общества, цельности этого государства. К этим действиям относятся: военная экспансия Грузии в Абхазии, оккупация ею страны, попытка аннексии, продолжающаяся на протяжении более 70 лет, неправомерное переселение грузинского населения из метрополии в Абхазию, геноцид по отношению к абхазам. Цель этих действий — путем изменения демографической ситуации в Абхазии создать численное превосходство грузинского анклава, осуществив при этом перевод коренного населения страны — абхазов в  малочисленную народность  с присвоением их территории и включением ее в состав Грузии.

Субъективный фактор — это даваемые субъектами международного права, прежде всего государствами, оценки того, сохранило ли государство в определенных экстремальных условиях свою личную и международную правосубъектность. Такие оценки основываются, как правило, на политических соображениях, при которых, как нам думается, субъективный фактор в пользу Грузии и ее нынешнего президента играет не последнюю, а возможно, и первостепенную роль.

Вместе с тем факт оккупации не означает, по мнению С. В. Черниченко, перехода суверенитета над оккупированной территорией к оккупирующей стороне. Более того, формально государство, чья территория оккупирована, рассматривается как сохраняющее de jure свой суверенитет, не говоря уже о международной правосубъектности. Это общепризнанное положение международного права, т. е. императивная норма. Потеря правосубъектности, согласно классическому международному праву, может иметь место только после формального акта аннексии. Если же продолжается национально-освободительная борьба с использованием политических средств, силы или национального сопротивления или союзники аннексированной страны не признают аннексии и продолжают борьбу за ее освобождение, то вопрос может оставаться в состоянии юридической неопределенности долгие годы, как это и имело место в Абхазии. Поскольку в настоящее время аннексия определяется в международном праве как действие неправомерное, любой ее акт с точки зрения международного сообщества не имеет юридической силы и не ведет к потере суверенитета государства и его правосубъектности.

Следует отметить, что оккупация страны — это временный захват во время вооруженного конфликта войсками одной (напавшей) страны территории или ее части у другой без перехода суверенитета к оккупанту над занятой территорией, и формальным ее признаком является предварительное объявление войны. В противном случае захват — это аннексия, акт приобретения одним государством суверенитета над территорией другого с согласия или без согласия последнего и без посредства договора в результате либо покорения, либо действий, не ведущих к войне, но попирающих волю другого государства [6].

Важным моментом в современном определении агрессии является то, что она остается неправомерным действием даже при наличии вынужденного согласия аннексированной стороны, хотя факты угроз как таковых отсутствуют. Применительно к действиям Грузии в Абхазии в 1918 г. следует отметить, что после ввода формирований Кониева, а затем Мазниева в Абхазии проводятся выборы в АНС, парламент страны. При этом они происходят с разного рода нарушениями Конституции страны, как это оценивалось в период их проведения и оценивается с современных позиций. Затем следует просьба парламента Абхазии к Грузии о включении Абхазии в состав Грузии в качестве автономии, и эта просьба немедленно удовлетворяется, после чего следует включение территории Абхазии в состав Грузии сепаратным договором с Россией, разрабатывается Конституция Грузии, в которой Абхазия, без ее на то согласия, вводится в состав Грузии, и т. д.

В международно-правовом плане важно не только само нарушение Конституции Абхазии, а факт присутствия грузинских войск при проведении выборов, что явилось внешним фактором, препятствующим свободному волеизъявлению народа Абхазии. Это дает основание рассматривать включение Абхазии в состав Грузии как осуществленное в результате военной угрозы, внешнего давления, т. е. насильственным путем. С юридической точки зрения такое вхождение является аннексией. Но в ту пору аннексия, оформленная таким образом, не могла рассматриваться как противоправное действие, так как тогда отсутствовала подобная современная трактовка аннексии и не было признания права на самоопределение народов. И все же современное международное право признает с современных позиций неправомерность аннексии вне срока ее давности, поскольку:

• аннексия Абхазии была совершена недоговорным путем, а именно с нарушением имеющихся договоров между Абхазией и Грузией;
• аннексия произошла без оккупации страны, так как войска Грузии вошли в Абхазию на основании соглашения, предусмотренного по иному поводу и в момент выборов уже находились на ее территории не в результате вооруженного нападения;
• правительство Абхазии и ее народ в течение всего периода аннексии вели политическое и силовое сопротивление как аннексии, так и агрессивным действиям и политике Грузии.

Политическая аннексия, продолжавшаяся со стороны Грузии до времени развала СССР, проходила по тем же правилам, что и до 1921 г. и в присутствии военной силы, хотя это уже не было необходимым ее условием. Она совершалась при помощи захватившего в Абхазии власть политического (партийного) и административного аппарата, подкреплявшего свои  легитимные  действия поддержкой народных масс, искусственно созданных за счет неправомерного переселения в Абхазию грузинского населения.

Абхазский народ непрестанно совершал попытки освободиться от этой кабалы, но безуспешно, так как политические, конституционные варианты решения проблемы отвергались метрополией и не поддерживались "населением", в котором после 1921 г. большинство было представлено этническими грузинами, а международные правовые нормы выхода из состояния аннексии только после 1945 г. нашли свое выражение в виде общепризнанных принципов неприменения силы и самоопределения народов и стали обладать некоторым образом и обратной силой, обосновывающей только процедуру выхода, но не обсуждение неправомерности действий агрессора post factum.

Но с правовой точки зрения важным является то, что сам вопрос соблюдения процедуры выхода Абхазии из состояния аннексии утратил силу и актуальность в связи с тем, что прекращение существования самого Советского Союза совершалось без ее соблюдения, и самое главное — признание Советским Союзом независимости Грузии и ее выход из состава СССР, а также его ликвидация осуществлялись без соблюдения этой процедуры, т. е. вопреки действующему советскому законодательству. На этих основаниях Абхазия, как субъект международного права, имела все права решать свою судьбу самостоятельно, что она и осуществила при полном соблюдении советских законов и международных актов, предусматривающих выход из положения аннексированного государства.

Имеющее место объявление Грузией всех законодательных актов СССР за период с 1921 г. недействительными на ее территории и их дезавуирование свидетельствуют о том, что Абхазия обладает таким же правом на дезавуирование всех законодательных и иных постановлений, указов, решений, договоров и соглашений, заключенных между нею и Грузией в период с 1918 по 1921 г. и последующие годы, и объявление их недействительными на ее территории на тех же основаниях.

Итак, как мы видим, и в мире имеется достаточное количество прецедентов, что подтверждает и определение агрессии 1974 г. — аннексия не всегда является результатом и следствием оккупации. Так, п.  а  ст. 3 разъясняет, что агрессия это: 1) вторжение или нападение вооруженных сил государства на территорию другого государства (без объявления войны); 2) любая военная оккупация, являющаяся результатом такого вторжения или нападения; 3) любая аннексия с применением силы с захватом территории другого государства или части его.

Как следует из изложенного, речь идет о применении силы или угрозы применения ее, в том числе экономического силового давления. Последствия аннексии могут быть настолько глубокими, как, например, кардинальное изменение демографического баланса в стране, связанные с ним деформация политической и социальной структуры государства и трансформация его внутренней и внешней политики, что возникают серьезные правовые последствия — Абхазия не мыслит себя в составе Грузии в любом качестве.

Признание аннексии Абхазии недействительной и неправомерной в ретроспективе означает, что, хотя она ранее не считалась противоправной, она признается юридически несуществующей, таковы же и ее правовые последствия, а фактические — должны быть ликвидированы. Но для многих стран, оказавшихся в состоянии аннексии, полное и реальное претворение в жизнь этого постулата невозможно. Что же касается Абхазии, то сама жизнь, развитие и эволюция истории способствовали ее выходу из состояния аннексии. Это был, в первую очередь, распад Советского Союза, а затем — правовые действия руководства страны по созданию независимого государства — Республики Абхазии и т. д.

Существенным основанием признания аннексии Абхазии Грузией недействительной является то, что, как показано в нашей работе, аннексия страны произошла уже после юридического подтверждения факта образования абхазской нации, народа и национального государства, которое было признано Российской империей в 1810 г., и этот факт подтвержден соответствующим международным договором. В настоящее время, согласно международным правовым нормам, создан новый субъект международного права, на который не распространяется континуитет, т. е. на него не переходят автоматически все права и обязаности аннексированного государства. Продолжительность пребывания страны в состоянии аннексии не свидетельствует о наличии или отсутствии континуитета. Это определяет само новое государство в зависимости от общей обстановки в мире и целесообразности правопреемства [7].