ИНТЕРВЬЮ ЛАВРЕНТИЯ АМШЕНЦИ СО СПЕЦНАЗОВЦАМИ АБХАЗИИ

Действующие лица Вахо Д., Хасан З., Валера Т., Арат А.

Корр. – Вахо, ты мне говорил, что ты служил в том самом легендарном полку внутренних войск Абхазии, который первым принял бой. Как война началась для тебя?
Вахо: - Для меня война началась на Красном мосту. В Агудзерах (место дислокации полка до войны – корр.) меня не было. Я повредил ногу и находился дома в Сухуме. Когда их (за все время нашего разговора собеседники лишь пару раз произнесли слова «грузин», «грузинский») армия подошла к городу, нас подняли по тревоге. Их вертушки уже вовсю крутились над городом и стреляли…

Корр.: - Сколько вас было на Красном мосту?
Вахо: - Точно не скажу. Человек десять. Мы долго держались… (вспоминает) вот уже и забыл сколько дней. Долго стояли… Очень много людей прошло перед глазами. Люди приходили и уходили. Были и с оружием и без оружия…

Корр.: - Вахо, я слышал, что первую бронетехнику там же и взяли?
Вахо: (улыбается) Взяли танк. У нас один гранатомет был на всю группу, а у них [грузин] колонна танков шла… Ну танки были… А так больше БМПшек и бэтэров… еще БРДМов очень много было.
Хасан: - (смеется) Вахо, Т-80 захватили?
Вахо: - нет Т-55 был. Они по походному шли, с баками… Когда в бой идут баки снимают, а в колонне с баками шли. Граната попала сзади, но не причинила вреда танку. Соляра из баков вспыхнула и он гореть начал. Экипаж выпрыгнул и ребята его взяли. Был наш первый трофей. Там проблема была, танк не заводился – двигатель перегрелся от пожара… Еле утащили на свою сторону.
Хасан: - Лёша его подбил? Кажется Лёша Ажиба его подбил…
Вахо: - Нет, его бедный Гена Джопуа подбил. Гена у нас первый был, кто танк подбил на той войне. Хороший вояка был. Он через месяц… или в конце августа… он в Шроме погиб. Глупо как-то. Разведчик был от Бога, пошел в разведку и… самонадеянно наверное немного… в принципе не опытные были. В засаду попал.

Корр.: - А почему город оставили и ушли за Гумисту в Эшеру? Так же село это называется?
Хасан: - Договор был, что мы из города уходим, а они [грузины] не входят. Мы вышли из города, а они ворвались. Что там творилось…
Вахо: - Мы бы город долго могли держать, но приказ был отойти. Я на Гумисте не остался. Честно говоря, к этому моменту уже весь народ поднялся. Я занимался организацией горных баз. Мы серьезно готовились к партизанской войне.

Корр.: - Вы не верили что удержите Гудауту? Готовились сдать?
(за столом замешательство)
Хасан: - Гудаута не Сухум, там труднее воевать. Хотя…
Вахо: - Не знаю верили – не верили, только в горах несколько баз организовали. Они [грузины] туда не прошли бы. Я дорогу взорвал в одном месте, а пехоту мы бы остановили без техники.

Корр.: - Так что же на Гумисте было?
Вахо: - (улыбается) На Гумисте мы эшерский берег заняли, но укреплений мало было. Их быстро строили, но все равно мало было. Но мы им [грузинам] покоя не давали…
Хасан: - Если бы они не грабили город, а пошли бы в атаку, нам бы очень плохо пришлось…
Вахо: - К вечеру они [грузины] уходили в город. Они боялись наших вылазок. Ты Сухум знаешь? Так они уходили даже из Нового района… к вокзалу отходили. Они смогли мощные укрепления построить только в сентябре, когда перемирие было. Вот они перемирие и использовали.

Корр.: - А танковая атака? Как все было? Вообще сколько танков уничтожили?
Вахо: Это целая трагическая комедия была. У меня так было. Я в штабе был, когда нам приказ дали выдвигаться в Верхнюю Эшеру. Человек 30 был в группе. На всю группу … веришь-нет ни одного гранатомета. Когда в Эшеру выдвинулись от группы человек 10 осталось. Люди без оружия были, раздетые. У меня из всех только четыре автомата и мелкашка. (смеется) Этот парень с мелкашкой у меня за снайпера был. Идем, слышим звук моторов, думали свои. Даже в голове не укладывалось, что они [грузины] так далеко забрались. Смотрю несколько вооруженных людей идут навстречу. Я им кричу «Куда идете? Кто такие?», а они повернулись и ушли…
Хасан: Разведка была наверное.
Вахо: Передовой отряд или разведка. Я один за ними пошел, а ребята остались на месте. Иду, а навстречу БМПшка едет. Я остановился, уже начал понимать, что-то не так. Стрелок в БМПшке меня увидел и башню начал поворачивать. Представь, стою на поле… поляна там большая метров 300 была. И я стою посреди поляны и тут первый взрыв справа от меня. Ну я и побежал. Хорошо что стрелок неопытный попался и стрелял мне прямо под ноги. Я бежал и снаряды и пули сзади ложились…
Валера: Вахо, ты ему спину свою покажи…
Вахо: Это другой уже случай был. Значит бегу, и на ходу ремешок каски отстегиваю. Она тяжелая и я ее сбросить хотел. Только ремешок отстегнул и тут пуля в каску чпок (улыбнулся)… каску сорвало и на землю. Представь себе, на меня Бог тогда посмотрел… (перекрестился) Стрелок никак меня подбить не мог, а я бегу и на пути колючая проволока. У меня сразу мысль под проволоку прыгать, и тут снаряды совсем близко взорвались и я ласточкой через нее перелетел. Думал на плечо упасть и откатиться в сторону, а на той стороне яма выше моего роста была и ежевика. Я когда до ребят дошел у меня вся голова… лысый был… вся голова в иголках. Как ёжик, даже не чувствовал боли.
(за столом смех)
Валера: Вот так геройски воевали в первые месяцы. Бегать они нас всех учили, а потом мы их учили бегать…
Вахо: Да… насчет танков. Танки через Нижнюю Эшеру шли. Через нас в основном БМПшки. Я когда к ребятам вернулся, они уже серьезно обсуждали как меня вытаскивать. Я сказал, что сейчас техника пойдет и мы без граников (гранатометы – корр.) не продержимся. Ребятам говорю, что нужен человек, который в штаб за гранатометом пойдет. Все молчат. Я тогда говорю, что те кто боятся могут идти в штаб, стыдного ничего нет. Опять молчат. Потом паренек встал, говорит «Вахо, можно я пойду?» Никто ему вопросов не задал. Он автомат положил на землю, патроны положили, ему другой парень, у которого только «наган» был, свой револьвер отдал. Молодец пацан – дошел! Я его с тех пор не видел, но он до штаба дошел. Как я узнал, что дошел? (смеется) Сидим на позиции и вдруг бух-бах взрывы, стрельба. Вскочили, думали прорыв начался. Смотрю двое идут к нам. Один Мушни (Герой Абхазии, в последствии один из столпов обороны на Восточном фронте), второй – его человек. У Мушни один РПГ и другого оружия нет. Один гранатомет и три выстрела к нему принес. А по дороге пока шел, наткнулся на бронегруппу грузинскую. Это какой человек был! Заднего хода не знал. Он один три единицы бронетехники подбил. Он где врага видел, там его бил. Больше-меньше… Мушни никого не боялся.
Хасан: Его потому и перевели на Восточный фронт, что он очень крутой был. Боялись его…
Вахо: Мушни мне сказал, что в Нижней Эшере наши пацаны бутылками с зажигательной смесью танки пожгли. Ползали за танками на пузе и забрасывали их бутылками. Ты когда-нибудь танк близко видел?

Корр.: Видел…
Вахо: Вот представь себе, что штук семь машин крутятся вокруг тебя, а ты со стеклянными бутылками за ними ползаешь.

Корр.: А пехота?
Вахо: Пехоту покрошили всю.

Корр.: Вахо, грузины часто говорят, что мол Россия у них войну выиграла. Ты как думаешь?
Вахо: (улыбается) Кому охота признаваться, что проиграли слабо вооруженному и малочисленному противнику. Я тебе такую вещь скажу, а ты сам решай. Им дали 400 вагонов боеприпасов, а нам один вагон. Так кому Россия помогала?

Корр.: Так Россия все таки помогала? Вагон дали?
(замешательство)
Хасан: Были структуры, которые помогали. Но власть на их стороне была. Нам кто помогал? Нам люди с ГосДумы помогали… Тогда у Думы власть была! А Ельцин делал все, что ему Шеварднадзе говорил.

Корр.: А российские военные?
Вахо: А что военные? Были кто нам сочувствовал. Были случаи, когда мы у них что-то доставали, но очень мало. Я сколько себя помню, мы всегда ходили в тыл противника за оружием. У нас всегда был дефицит. Я тебе больше скажу! Я за всю войну может быть патронов 600 расстрелял. Я стрелял только когда видел куда стрелять, патронов не было.

Корр.: Значит из Гудауты оружие не получали?
Вахо: Я тебе честно скажу. Если кто-то и получил, то я того оружия даже не видел…
Хасан: Я тоже не видел того оружия…
Арам: Могу за армянский батальон сказать, что вооружали мы его как могли.

Корр.: Хотите сказать, что большая часть оружия у абхазцев трофейная?
Вахо: У меня до сих пор автомат времен войны. Уже стреляет не так, износился… Нового оружия нет!
Хасан: У меня тоже оружие тех времен…
Валера: Когда в октябре Гелаев пришел, я начал свой домашний арсенал перебирать. Все оружие старое.
Арам: У меня один автомат дома, да и тот трофейный.

Корр.: Поверю! Хотя с трудом верится.
Вахо: Пошли с нами в горы! Я тебе покажу с чем мы на боевые задания ходим! Ты ахнешь…

Корр.: Хорошо! Не буду спорить. У меня вопрос такой. Как вы считаете, насколько помощь северокавказцев была полезна?
Вахо: Ты за чеченов спросил?

Корр.: Нет. Я обо всех конфедератах.
Вахо: (улыбнулся, задумался) Я тебе так скажу… Я это и ребятам-добровольцам говорил. Им огромное спасибо! И среди них были вояки хорошие! Но нам бы не людей, а оружие и боеприпасы дали… Морально сильно помогли! У нас ведь тоже люди некоторые духом не сильны были. Упал дух! А добровольцы пришли… там кабардинцы, адыги, черкесы… и дух подняли. Но я скажу, что если бы нам оружие прислали, то мы бы все равно выиграли! Потери больше были бы… Добровольцев много погибло! Это были бы наши ребята на их месте, но мы бы все равно победили…
Хасан: Человеческий фактор грузины не учли…
Вахо: Добровольцев много было и они были вооружены лучше нас. Я тебе говорю, мы за линию фронта за оружием ходили, а они уже с оружием были.

Корр.: Вопрос в лоб! Как ты относишься к Шамилю Басаеву?
Вахо: (долго улыбается и закуривает сигарету) Тебе правду сказать? (выпускает клуб дыма и делает паузу) Как к личности я к нему плохо отношусь! Он наглый был и очень самоуверенный. Мне это в нем не понравилось… У меня с Шамилём конфликт был… Вот как ты сидишь, вот так мы с ним сидели… Меня Мушни вызвал и приказал с Шамилем операцию провести. Там у них [грузин] штаб был в жилом доме. Мы должны были шорох навести и штаб разогнать. Я еще хотел попробовать танк захватить… Мы с Шамилем над картой стояли. Он показывал как группа пойдет, а я это место знаю как свои пять пальцев. (рисует на столе схему) Тут штаб, а Шамиль хотел отсюда пойти! Я ему говорю «Нельзя только отсюда идти, они нам в тыл зайдут и уничтожат всех!» Он мне ответил что лучше меня знает и чтобы я его не учил воевать. Тут я на его грубость ответил… У него в группе адыги были! Все адыги меня поддержали и я их с собой взял. Шамиль все равно как хотел так сделал, но я его фланг прикрыл. Когда бой начался, как я сказал так получилось – они [грузины] в тыл Шамилю пошли. Мы их отсекли! У меня адыгеец был парень – гранатометчик. Он очень хорошо отстрелялся. Танк захватить не смогли… Мы к штабу подошли, а из окна в гранатометчика один выстрелить хотел. Я его одним выстрелом в голову завалил. Отошли нормально… У Шамиля в группе один погиб, да и то шальная пуля была. Я еще с его братом… как его зовут?
Арам: Ширвани?
Вахо: Да! Это тоже Мушни меня вызвал и приказал группу 8 или 10 человек собрать. Сам тоже с нами пошел. А! Нет! Нас было шесть человек и Мушни седьмой был. А у Ширвани группа была 18 человек. Мы в Сухум вошли… в Новый район вошли. А у нас привычка, куда идем везде трофеи ищем – патронов, оружия всегда не хватало! Тут тоже пришли, думаем разведка разведкой, но зачем просто так ходить? Решили пошуровать и пару автоматов взять. А чеченцы отказались.

Корр.: Струсили?
Вахо: (пожал плечами) Не пошли и все! Я Мушни сказал, пусть они уходят, а я сам с ребятами тут повоюю. Мушни мне запретил. Чеченцы могли это как оскорбление воспринять. Так и вернулись…


Корр.: А что можешь сказать насчет зверств чеченцев? Уши они резали пленным?
Вахо: Нет! Может резали, но я ушей не видел. Конечно были факты когда убивали пленных, но это не массово. Мы пленных брали… Бывало пару раз стукнешь по чайнику, но не избивали. Наших пленных грузины сильно калечили, а мы их пленных не трогали. Чеченцы? Честно говорю, не знаю! Знал бы – сказал…

Корр.: А кто из конфедератов воевал лучше всех?
Хасан: Никто! Каждый воевал как мог… Были хорошие бойцы, были и плохие. Были вояки от Бога, были негодные… всякие были.

Корр.: Вахо, какую роль армяне сыграли?
Вахо: (улыбнулся и покосился на Валеру и Арама) Большую! (смеется) Они воевать начали только к марту… мартовское наступление…
Валера: До этого тоже воевали…
Вахо: Было, но не так много. Вообще когда я начинаю про армянский батальон говорить, им очень не нравится! Я не буду говорить! (улыбнулся)
Валера: Что значит не нравится. Все нравится…

Корр.: Рассказывайте-рассказывайте…
Вахо: Арам обидится, этот батальон его детище. (покосился на Арама) Короче, скажу так… у них в батальоне и абхазцы были и русские... Кабардинская разведрота была. Я с кабардинцами разговаривал, они говорили, что очень трудно было служить в этом батальоне. У них дисциплину своеобразно ставили – просто расстреливали тех, кто нарушал дисциплину. (Арам закуривает сигарету, а до этого хвалился, что бросил).

Корр.: Своих расстреливали?
Валера: Не преувеличивай…
Вахо: Я не преувеличиваю. За трусость в армянском батальоне тоже расстреливали. (Валере) Зачем это делали? У нас – у абхазов главное было людей сохранить. Когда операцию планировали, всегда одна задача ставилась – сохранить людей. А у них главная задача всегда была выполнить приказ, а какой ценой ни кого не интересовало. Если у нас человек боялся, его просто без нервов и прочее просили, чтобы в тыл шел… Не каждому дано быть воякой. Армяне этого не понимали (улыбнулся Валере, который пытался безуспешно что-то возразить). Армяне мне русских в этом плане напоминают. У русских тоже главное задачу выполнить, а сколько людей положат не считают! Только у них (кивнул на Валеру) еще круче… губа не светила…

Корр.: Я слышал от грузин о зверствах армян. Насколько это правда?
Арам: Мирных жителей не трогали…
Хасан: Своих еще как трогали, когда знали, что те служили в грузинской армии.
Арам: Можно скажу?

Корр.: Нет! Я очень прошу независимых экспертов.
Хасан: Нам в руки попали списки тех, кто на стороне грузин воевал. Там и армяне были. Очень мало было армян. В сущности они и не воевали, а входили в отряды самообороны. Знаете были такие в селах, на улицах. Так вот их по этим спискам и собрали всех. Валера, что с ними сделали?
Валера: (хмуро курит сигарету) Был такой факт не отрицаю.
Вахо: Против них всегда сваны стояли. Они [грузины] думали, что сваны только с армянами могут справиться. Сваны и армяне одинаково воевали – пленных не брали и сами друг другу не сдавались. Я хорошо знаю Вагарша (командир первого армянского батальона - гантиадского) и знаю командира гагрского «баграмяна» - Кивора. Таких вояк очень мало. В Сухуме Кивор подряд два танка своими руками уничтожил. Вообще мужики там были все как один сорви-головы. А, вот Валера из них. В одном бою БМПшку со всем десантом ухлопал.

Корр.: Валера, как тебе со сванами воевать было?
Валера: Как обычно… Дважды когда мы на позиции приходили, сваны снимались и уходили. У нас была железная дисциплина и дороги назад мы не знали! В первое время были случайные люди… но такие быстро уходили. Им места не было. Кто людей мирных трогал, кто пытался мародерством заниматься… Все они ушли.

Корр.: От грузин я слышал, что армяне сожгли половину Сухуми.
Вахо: Чушь…
Арам: Перед штурмом нам удалось достать партию огнеметов. Много удалось достать огнеметов и автоматы новенькие получили. Удачно поработали «заготовители» (смеется). Там кроме оружия и шлемы были хорошие в партии и бронежилеты. Но главное огнеметы были. Вот Валера как раз их использовал…
Валера: Они [грузины] сильно дрались в городе. Там у них выхода не было. Каждый дом крепостью был и столько оружия у них было… Мы их огневые точки из огнеметов расстреливали. Там где мы прошли, действительно много сгоревших зданий. Но у нас очень сложный участок был. Я думаю, что самый сложный у нас был участок. Очень много укрепленных точек. Мы и так потери понесли большие, поэтому там варианта не было. Ну а Совмин тоже наши огнеметы подожгли, еще ЗУшка… пока мы пробивали оборону на своем участке, Совмин взять никто не мог. Там хорошая оборона была. Но в бою же не смотришь куда стреляешь… в бою главное уничтожить врага.

Корр.: Арам, почему армяне воевали против грузин? Как-то не логично.
Вахо: Они [грузины] никого не спрашивали – друг – брат.
Арам: После того, как грузины Лабру (армянское село – корр.) вырезали почти полностью, после этого мы и начали воевать. Не в обиду абхазцам, но у нас в мыслях не было никогда против грузин воевать. Много грузины натворили с начала войны, но резню им уже прощать было нельзя. Они не только Лабру вырезали…

Корр.: Вахо, не могу не спросить. Что происходит в Кодорском ущелье сегодня?
Вахо: Укрепляются они. Это широкой общественности не преподносят, но там иногда даже артиллерийские бомбардировки идут. Они [грузины] часто стреляют. Там наши части министерства обороны стоят, поэтому я точно не знаю что конкретно там происходит. Они же Марухский перевал контролировали, а два месяца назад наши сверхсрочники их скинули оттуда. Теперь сидят друг напротив друга метрах в 200 и постреливают.

Корр.: У кого лучше положение?
Вахо: У нас получше… Но у них сил побольше. Там же не сваны главная сила. Сваны никогда с абхазцами в полную силу воевать не могли и не смогут. Они в ту войну нам пачками сдавались. (смеется) В Кодоре главная сила – грузинская армия. Вообще гнать их уже давно пора. Если бы мы вовремя их выгнали, то в октябре они бы не пошли на нас. Сейчас еще не поздно!

Корр.: Что же мешает?
Вахо: Русские не дают. Я так знаю, что русские не дают.

Корр.: Как считаете, война будет?
Вахо: Будет! (менее уверенно) Как сейчас будет… может и пошире что-нибудь развернется. У них нет шансов победить.
Хасан: Не знаю. Мы живем в ожидании войны уже много лет и готовы к ней.
Арат: Я мысли Шеварднадзе читать не умею, но думаю, что так они не оставят. Они хотят последнее слово за собой оставить. Посмотрим! Мы готовы!
Валера: (уверенно) Будет! Очень даже скоро! Считайте дни… если не конец августа, то сентябрь – точно!

Корр.: Вахо, какое у вас отношение с грузинским населением в Менгрелии?
Вахо: (покривился) Они устали от всего этого. Им уже и наши и свои надоели!

Корр.: Но менгрелы кого поддерживают больше?
Вахо: Своих они поддерживают. Звиадисты нам помогают немного, а остальные ни нам ни им. Надоело им все! Они только русским более-менее верят.

Корр.: Расскажи подробнее!
Вахо: Это оперативная работа и сильно много говорить не буду. Ладно?

Корр.: Как вы относитесь к получению гражданства России жителями Абхазии?
Хасан: (достает из кармана паспорт) Вот пожалуйста!
(в паспорте штамп о гражданстве)
Хасан: Я хоть белым человеком себя почувствовал. Недавно жену в Сочи на концерт Киркорова возил. Вообще почувствовал, что одичали мы. Дальше будет лучше… Главное детям образование дать.
Вахо: Я тоже гражданство российское месяц назад получил. У меня вся группа – граждане России. (смеется) Война не дай Бог будет, Грузия с Россией воевать будет.

Корр.: Хочу вернуться к 1993 году. Есть мнение, что Сухуми удалось взять только разоружив грузинскую армию. Это так?
Вахо: Что значит разоружив? У нас уже были хорошие операции. Десанты воздушные высаживали. Морской десант в Тамыше был высажен. Ребята перерезали дорогу на Сухум. А сколько танков подбили… До этого брали Каманы, Шрому, Ахалшени. Шромская операция вообще была очень трудной. Саму Шрому быстро взяли, а вот на подступах топтались очень долго. Когда они [грузины] сорвали сроки перемирия в тысячу первый раз, мы начали операцию. У них техники в городе было очень много и артиллерию они не вывели. Первые наши потери были от артиллерии и так до конца. У них артиллеристы были хорошие и орудий было много.
Валера: В Сухуме бывали случаи, когда уже чувство было что все, дальше пройти не получится. У них техники в городе было очень много. Они так и не вывели ничего… Я понял что город взяли только когда вокзал заняли. До этого просто мясорубка была, мы атакуем, они отбиваются. У них и численное превосходство было и оружия было больше. Батальон обороняется, мы их взводом атакуем… Кричали, что они смертники и что сдаваться не будут и нас в плен брать не будут. Но когда мы их огнеметами обработали, они на частоту соседнего батальона вышли и просят тех в плен их забрать. Среди грузин тоже были сильные мужики.
Вахо: Были… Я с одним тренировался вместе еще до войны. А недавно – год назад он нам попался в составе диверсионной группы. Их двое попалось… Обоих потом обменяли, но за этого я уверен, что он будет продолжать воевать. У него в ту войну всю группу наши уничтожили. Я его спрашивал, когда в плен взяли «почему ты вместе с группой не остался?».

Корр.: Последний вопрос. Как вы считаете, когда вернутся беженцы в Абхазию?
Вахо: (покачал головой) Мало вероятно. Я не против, но это мало вероятно. Мне кажется уже никогда.
Валера: Многие вернулись… На моей улице есть кто вернулся. Но массово не думаю, что в ближайшее время это возможно. Их бандиты наших и сегодня убивают… Я понимаю, что ко многим эти бандиты отношения не имеют, но у людей это ассоциируется с грузинами.
Хасан: Давно бы вернулись, если бы не Нодарейшвили и Шеварднадзе.
Арам: Мы находимся в состоянии войны. У них там 10 человек, которые никак не успокоятся, а за этих людей страдают большая часть беженцев. 10 лет уже прошло, можно было и вернуть людей, но кому-то в Грузии этого не надо.



Интервью частично опубликовано на сайте "УТРО.РУ"