Кавказский институт средств массовой информации

Алан ПАРАСТАЕВ

Юго-Осетинский центр гуманитарных инициатив и исследований

Шестнадцатого-девятнадцатого октября 2001 года, т.е. непосредственно в период активных боевых действий в Кодорском ущелье, группа представителей Кавказского Форума (КФ), сети миротворческих организаций НПО Кавказа, провела мониторинг в Абхазии. Целью этого мониторинга было получение из первых рук, т.е. от непосредственных свидетелей, информации о событиях в Кодорском ущелье. Члены рабочей группы стремились полностью абстрагироваться от любых сообщений СМИ, будь то грузинских, абхазских или российских, и работать исключительно с первоисточниками информации, благо географическая компактность Абхазии позволяет в короткие сроки встретиться с ключевыми участниками и свидетелями событий. Несмотря на недостаток времени, благодаря помощи, оказанной рабочей группе при проведении работы, как абхазским руководством, так и особенно неправительственными организациями, задачу удалось выполнить.

Методика мониторинга

Была использована методика глубинных интервью и опросов свидетелей. В качестве информантов выступали пленные, гражданские жители, находившиеся непосредственно в зоне боевых действий, пострадавшие, резервисты, военные, официальные лица МИД и СБ, журналисты, представители миссии ООН, международных организаций базирующихся в Абхазии а также местных НПО.

Наиболее ценными информантами были, конечно же, участники боевых действий с обеих сторон. Абхазские власти предоставили нам возможность достаточно долго и без постороннего присутствия общаться с пленными. Конечно же, мы были не первые, кто встречался с ними, журналисты из различных агентств, также имели возможность общаться с ними. Принимая во внимание предварительную «работу» проведенную с пленными, рабочей группе, тем не менее, удалось вывести их на доверительную беседу.

Благодаря контактам Кавказского Форума в среде комбатантов, нами была проведена работа и с участниками боевых действий с абхазской стороны. Этот факт, конечно же, надо отнести в актив программы экс-комбатантских встреч, с одной оговоркой: потенциал программы, по мнению всех ее участников, достаточно велик, чтобы использовать его не только в проведении исследований уже возникших кризисных ситуаций, но и в их предотвращении и разрешении таковых. С абхазской стороны в боях не были задействованы призывники, проходящие службу в абхазской армии, а только резервисты.

Третья категория опрошенных - мирные жители, пострадавшие от нападений боевиков вторгшихся в Кодорское ущелье. Эти люди в основном сельские жители армянской национальности. Ценность информации данной этими людьми заключалась и в том, что она наименее других была подвержена влиянию различных СМИ, пропагандирующих позиции той или иной стороны.

Анализ различных источников проводился с учетом специфики ситуации в регионе, и желания информантов отстоять свои политические взгляды.

Хронология событий

В результате исследования удалось более или менее доказательно установить, что некая широкомасштабная «интервенция» в Кодорском ущелье действительно имела место. Согласно полученным сведениям, в составе «интервентов» было две группы, различающиеся по всем параметрам: по степени боеготовности и экипированности, по этническому составу и, скорее всего, по целям прибытия.

Первая группа, состоявшая целиком (или практически целиком) из этнических чеченцев, численностью порядка 100-120 человек, была чрезвычайно хорошо экипирована, снаряжена приборами, необходимыми для войны в горах, имела хорошее оружие и пр. Боевики из этой группы явно были опытными профессионалами. Вполне вероятно, что во главе этой группы действительно был Гелаев или человек, называющий себя Гелаевым. Все пленные указывают на то, что там был лично он, но при детальных расспросах становится ясным, что их показания вторичны, тем более это касается пострадавших и абхазских военных. Надо отметить, что если это был Гелаев, известный чеченский полевой командир, то это не первый его «визит» в Абхазию. Во время абхазо-грузинского конфликта 1992-93 года он возглавлял один из отрядов чеченских добровольцев воевавших тогда на стороне абхазов. Такая же ситуация возникла и в вопросе о наличии в этом отряде арабских наемников. Никто, из якобы видевших их, не был в состоянии отличить арабскую речь от любой другой незнакомой ему речи. Кроме того, несколько раз, свидетели, говоря об арабах, могли путать их с представителями тюрко-язычных народов (упоминались фразы явно тюрского происхождения и «знающие арабский люди - азербайджанцы»).

Судя по всему, эта группа прибыла в Кодорское ущелье конце июля - начале августа. Их появление в этих местах, примерно в начале августа, синхронизируется с началом «раскрутки» в грузинских СМИ антиабхазской риторики. Этот отряд практически никак себя не выказывал вплоть до начала собственно событий и автономно существовал в горной Сванетии более двух месяцев. Естественно, у этих людей были проводники, предположительно из местных сванов. Некоторые абхазские резервисты, утверждали, что у них были контакты с чеченцами, находившимися в конце лета в Абхазской Сванетии, и что ими велись переговоры о предоставлении им возможности провести там зиму. На просьбу о предоставлении для зимовки одной из пустующих высокогорных турбаз, чеченцы получили отказ. Были ли это те же люди, о которых говорилось выше - информации нет.

Вторая группа, гораздо большая по численности (около 300 человек) была полиэтнична по составу. 100-130 человек составляли этнические грузины, в числе которых были и беженцы из Абхазии. Остальные члены этой группы были в основном представители народов Кавказа, традиционно исповедующих ислам. Среди них были чеченцы, кабардинцы, дагестанцы, балкарцы, азербайджанцы и даже, как минимум один украинец. Большая часть отряда прибыла в Абхазию через Грузию тремя группами, в том числе на крытых грузовых КамАЗах из сел Панкисского ущелья, затем на баржах по Джварскому водохранилищу. По дороге, как утверждают пленные чеченцы, они не останавливались, кроме как на ночлег, и с ними были сопровождавшие их люди в штатском на легковых машинах. Несколько дней они провели в лагере в предгорьях Сванетии, где к ним присоединились грузины, после чего представители первого, «гелаевского» отряда повели их в горную Сванетию, разбив на отряды. Отряды были сформированы по разным признакам, некоторые (грузинские) - по этническому признаку, некоторые («исламские») - по признаку мотивации («джихад»).

Люди эти были завербованы в разных местах, в основном в Панкисском ущелье, но не только. Это были в большинстве своем необученные военному делу люди, которых заманили в Абхазию обманным путем. Обманывали их по-разному, не очень заботясь о правдоподобности. Чеченцам и наиболее «религиозно» настроенным говорили, что повезут их воевать в Чечню с «неверными русскими», грузинам, которые были в основном беженцами из Абхазии, что они идут освобождать Родину, не исключено, что некоторым просто обещали дать возможность пограбить. Оружие этим людям выдали уже в Абхазии, ехали по Грузии они без оружия, никакой, даже элементарной военной подготовки они не проходили. В составе этой группы преобладали люди малообразованные, люмпенизированные и не очень четко представляющие, куда и зачем они едут. Так один из пленных, утверждая, что он изучал Коран, на деле знал, и то в искаженном виде, лишь то, что касается Джихада. Не смогли мы получить вразумительного ответа на вопрос о том, как сочетаются такие вещи как джихад, осуществляемый с православными грузинами против частично мусульманского абхазского этноса. Ясным было одно, они были не готовы к походу, не были снабжены необходимой экипировкой. Некоторые из них были в летней одежде.

Сразу после прихода в Абхазию, члены первой группы (остальные их почему-то называли «разведчиками») устроили некую акцию, по всей видимости, с целью запугивания остальных «боевиков». Из числа членов второй группы был по произвольному признаку выбран некий азербайджанец, обвинен в сотрудничестве с ФСБ и зверски зарезан на глазах у товарищей. Таким образом, члены второй группы были запуганы. Затем их начали посылать в горы с непонятными, на первый взгляд, заданиями, предположим, пойти на некую высоту, там переночевать, на утро прийти обратно. К тому времени им уже были выданы зеленые повязки. Кораны и другая исламская атрибутика. Все это терялось в больших количествах по дороге, кроме того, при этом хаотическом хождении в горах натаптывались следы. Все эти бесцельные вылазки совершались в абсолютно пустынной местности, и цель их известна наверно лишь организаторам этой, как потом оказалось, чудовищной, по своей бесчеловечности акции. Через несколько дней членов второй группы перестали кормить. Все попытки голодных людей обратиться к «разведчикам» жестоко пресекались. Они начали понимать, что попали в ловушку. Некоторые пытались бежать, но, не понимая куда идти, не поднимались в горы к Грузии или России, а спускались к побережью, где их убивали или брали в плен. В голодном состоянии их продержали примерно месяц, после чего начался, видимо, следующий этап операции.

Полной картины первых нападений на села абхазской части Кодорского ущелья нам не удалось восстановить. Те жестокие акции, которые совершили боевики, напав на абхазские села, скорее всего, были все-таки совершены первой группой, «разведчиками», но, возможно, до грабежей допустили и вторую группу тоже. Затем первая группа, т.н. «гелаевцы» исчезла. Она каким-то путем покинула Абхазскую Сванетию: их нет среди пленных, почти или совсем нет среди убитых. Сами абхазские участники боевых действий, утверждали, что в редких случая контактов с «гелаевцами» они узнавались по высокому уровню боевой подготовки. С уходом «разведчиков» голодные, необученные люди без руководства и без еды остались в незнакомых им горах в преддверии зимы. Абхазские резервисты, к тому времени увидевшие результаты зверств в горных деревнях, выдвинулись в горы и начали «зачистку» ущелья. Голодные, обовшивевшие, совершенно неспособные к боям отряды спускались по ущелью, чтобы попросить или пограбить съестного. Они объедали кукурузные поля, ели сырую фасоль (ее находили в карманах убитых), в деревнях очищали все запасы еды подчистую, не трогали ценных вещей. И везде они натыкались на отряды абхазских резервистов.

Анализ событий

«Интервенты» были обречены. Абхазская армия весьма боеспособна и строится по швейцарскому принципу. Все отслужившие в армии мужчины имеют дома оружие и готовы встать под ружье при необходимости. Резервисты, имеющие боевой опыт и знающие горы, гораздо более боеспособны, чем армия, построенная по призывному принципу. Именно с резервистами и сталкивались голодные и небоеспособные члены второй группы «интервентов».

Военные специалисты, с которыми мы разговаривали, включая абхазских военных, утверждают, что эта операция, как отдельно взятая, не имела и не могла иметь военного смысла, даже если бы все четыреста нападавших были опытными солдатами. Спускаясь на равнину, нападавшие не могли не столкнутся с техникой и артиллерией. Противостоять же танкам и БТРам при помощи «Калашниковых» бессмысленно. Кроме того, такие операции возможны весной, а не осенью, когда на перевалах выпадает снег, и нападающие остаются отрезанными от источников снабжения.

Эта операция не была отвлекающим маневром и частью более широкого плана наступления грузинских вооруженных сил на Абхазию, как утверждали абхазские военные чины, хотя бы потому, что никакого более широкого плана не было. Если бы он был, о нём бы стало известно, хотя бы грузинской общественности. Весь период эскалации напряжения, на Гальском участке даже число пересечений границ на базар в Зугдиди и обратно почти не изменилось. Эти данные были предоставлены нашей группе работниками миссии ООН, ведущими там постоянный мониторинг.

Выдвигалась версия о планировании нападавшими рейда в один из городов Абхазии, подобно басаевскому рейду в Буденовск. Но тогда для чего понадобилось брать три сотни небоеспособных людей - подобные операции осуществляются лишь опытными - проверенными бойцами. Да и если такой план существовал, для его реализации не было существенных преград. Имеется в виду внезапное нападение на город, наведение паники, захват заложников и быстрый отход, но не долговременное удержание. Для последнего сил у нападавших было явно недостаточно.

Не удалось найти сколько-нибудь доказательных подтверждений присутствия среди нападавших арабов и прочих наемников из дальнего зарубежья. Исключить полностью возможность присутствия в отрядах боевиков людей любой национальности нельзя, но серьезных оснований считать, что там было сколько-нибудь значительное количество арабов, мы не нашли.

Выводы фактологического характера можно сделать следующие:

· Во-первых, можно утверждать, что операция действительно была довольно масштабной, что удивительно, поскольку в горах крайне редко воюют такими большими отрядами.

· Во-вторых, отряды проехали через Грузию беспрепятственно, кто-то их провозил по территории страны.

· В третьих, операция не имела и не могла иметь военного смысла. Политические оценки и интерпретации того, что произошло, не являлись целью мониторинга, однако очевидное отсутствие военного смысла у операции позволяет предположить, что это была масштабная политическая провокация. Официальные лица в Абхазии, участники переговорного процесса, высказывали мнение что, операция чеченских боевиков в Кодорском ущелье, организованная, по их мнению, на самом высоком правительственном уровне Грузии, имела целью представить правительство Абхазии, как неспособное контролировать свою территорию, тем самым, во-первых, вызвать у населения Абхазии антиправительственные настроения, во-вторых, вынудить официальный Сухуми быть сговорчивее на переговорах. Однако, по мнению тех же представителей официальных структур в Сухуми, не был учтен фактор 11 сентября, т.е. объявления «крестового похода» против «международного терроризма». В подтверждение этого ими приводилось то обстоятельство, что по их сведениям, Эдуард Шеварнадзе был крайне холодно принят в ходе визита в США.

Еще один факт Кодорских событий октября 2001 года, без которого картина не была бы полной, но который, как и многое другое окутано тайной, это авиа бомбардировки. По крайней мере, за одну из них взяло на себя ответственность Министерство обороны Абхазии. Это не относится к авиа налету в первые дни боевых действий, когда из-за гор показались самолеты, без опознавательных знаков, и нанесли бомбовый удар по позициям чеченских боевиков. Была еще и вертолетная атака армянского села Наа, также без авторства. К счастью, тут все обошлось без жертв, к тому времени большинство жителей этого села покинули свои дома, после вторжения «интервентов».

И, наконец, один из самых трагичных фактов, не только в Кодорских событиях но и в истории этнических конфликтов на Кавказе последних 10 лет - крушение вертолета с наблюдателями ООН на борту. По результатам расследования проведенного военными специалистами миссии, вертолет был сбит ракетой земля-воздух, аналогом Stinger. Пленные утверждали, что видели место запуска ракеты из района? где располагались «гелаевцы». Принять вертолет ООН, за боевой невозможно из-за ярких опознавательных знаков.

Представители миссии ООН, в беседах с нами, были немногословны, в том числе из-за отсутствия информации. Наибольший резонанс вызвали слова главы миссии Дитера Бодена, о том, что выстрелы слышны уже в Сухуми. Скорее всего, это и послужило сигналом для многих грузинских СМИ, для начала публикаций о том, что «Сухуми вот-вот будет взят». Вероятно, господин Боден имел в виду не звуки стрелкового оружия, которые не могли быть слышны из Кодора в Сухуми, а взрывы артиллерийских снарядов или авиа бомб, и его слова были неверно истолкованы.

В беседе с главой военных наблюдателей ООН в зоне абхазо-грузинского конфликта, генералом А Баджем, им было высказано удовлетворение действиями российских миротворцев, благодаря которым «в Абхазии вот уже 8 лет нет войны». Как известно, официальный Тбилиси, наоборот считает присутствие российских миротворцев фактором негативным, и требует их замены. Наш собеседник отметил, что за последний год он стал свидетелем, того, что лидеры сторон делали раз от раза заявления вовсе не миротворческого характера. В то же время прослеживается цепь событий, свидетельствующих об обострении обстановки. «На сегодня трудно сказать что было следствием чего, события заявлений или наоборот» -добавил он. Миссией ООН и другими международными организациями были предприняты все подготовительные меры для принятия беженцев из Абхазии на случай активизации боевых действий, были скоординированы действия с российскими пограничниками (удивительно, но до сих пор этого не удавалось с трудом).

Общественное мнение и роль НПО

Реакция общественности в Абхазии на эти события была крайне болезненной. Особенно болезненно населением воспринималось участие северокавказцев, широко тиражируемое СМИ, в частности российскими. Следует признать, что благодаря работе, проведенной правительством, а в большей степени неправительственным сектором в Абхазии, удалось несколько уменьшить фрустрацию у населения, и хотя бы частично «деэтнизировать» конфликт. Уже на завершающем этапе кодорской операции, среди населения Абхазии было распространенным мнение о том что, бои ведутся против представителей международного терроризма, поддерживаемого политической верхушкой Грузии. Замечательно, что схожей позиции относительно «поддержки» придерживались и тбилисские НПО, участвующие в проектах по построению доверия между двумя народами. Это совпадение мнений можно считать достижением работы НПО в сфере урегулирования конфликтов. Однако, как и в работе с комбатантами, в случае возникновения конфликтной ситуации, НПО активизируются уже как бы постфактум. Причин тому по нашему мнению несколько:

· НПО плодотворно работают в области осуществления проектов различных конференций, тематических встреч (женские, журналистские, молодежные, детские и т.д.). Однако не достаточно ведется наблюдение, оценка и анализ текущей ситуации, а следовательно и реагирование на изменение ситуации, в т.ч. и в негативную сторону, бывает запоздалым У общественности в такой ситуации единственным источником информации становятся СМИ.. У общественности в такой ситуации единственным источником информации обычно остаются СМИ. Когда же предварительное оповещение присутствует, сектор НПО пока еще слишком слаб, чтобы вовремя на него реагировать. Так, например, после мониторинга под эгидой КФ в Панкисском ущелье в 2000 году стало ясно, что можно ожидать эскалации напряжения. Однако мы должны самокритично заметить, что не смогли предпринять ничего, чтобы хотя бы попытаться предотвратить события в Кодорском ущелье.

· Как и в начале осуществления проектов, работа ведется между столичными НПО: Тбилиси - Сухуми. По нашему мнению на сегодняшнем, высоком уровне отношений грузинских и абхазских НПО, возможна локализация процесса, привлечение представителей общественности тех зон, где непосредственно проходит линия противостояния.

· Недостаточное использование потенциала экс-комбатантов в т.ч. в налаживании связей между противостоящими сторонами, хотя в нашем случае подобная возможность была.

Информация с сайта www.cast.ru